В марте 2023 года жительницами деревни Моховая была сплетена и отправлена в зону проведения специальной военной операции маскировочная сеть. В Чайковском городском округе подобное произошло впервые. Сообщение об этом патриотическом начинании появилось в прессе, породив бурную цепную реакцию. Изготовление маскировочных сетей стало на нашей территории по-настоящему массовым явлением. А начало этому положила Анна Ивановна Десяткова, о которой мы и хотим рассказать.
«Послевоенные мы…»
Нынешним летом Анне Ивановне исполняется 75 лет. Родилась она в староверской семье. Мама, Капитолина Осиповна Владимирова, и отец, Иван Крисантьевич Черепанов, расписаны не были. Тем не менее, у них родилось 8 детей, правда, выросли только трое: Анна – средненькая, брат Григорий был старше её на полтора года, сестрёнка Александра – моложе на четыре.
Отец воевал, но совсем недолго. Три месяца провёл в учебке, получил звание младшего лейтенанта и отправился на фронт, но в пути их воинский эшелон попал под вражеский обстрел. Отца ранило в живот и руку, и на передовой он так и не оказался. В 1945 году, после лечения в госпитале, его демобилизовали.
Мама была старше отца на два года. В школе в Дуброво, где она училась, преподавали военное дело, поэтому она тоже могла попасть на фронт. Этого не произошло лишь потому, что она работала в сельсовете.
Женщинам в тылу приходилось пахать на лошадях, косить, возить зерно в мешках на зерноток в Елово и таскать его там на второй этаж. Один раз мама и бабушка Анны Ивановны литовками косили гречиху, подкрепляясь лепёшками из лебеды. Выкосили по одному гектару! Вечером приехал председатель, не поверил – пошёл перемерять. Оказалось – точно, два гектара гречихи на двоих.
Вспоминая детские годы, Анна Ивановна говорит, что шибко голода не испытывали. Отец трудился комбайнёром, на трудодни хлеб получал. Мама работала с ним штурвальным на прицепном комбайне. В огороде росло всё, что полагается, держали птицу, скотину – коров, телят, свиней, овец. Всё сдавали государству – мясо, молоко, масло, яйца, шерсть.
Четыре класса начальной школы Аня отучилась в родной деревенской школе. Затем пришёл черёд учёбы сначала в школе в Савино, а потом в Малой Сайгатке. Девятый класс училась уже в Дуброво, в десятом учиться не захотела. Решила податься в город.
«Мы – с КШТ, нам палец в рот не клади!»
В феврале 1966 года уехала работать на «комбинат» (КШТ). Он в ту пору как раз вводился в строй. Документы о приёме на работу подала ещё в 1965 году, но сразу её не приняли, поэтому ей пришлось поработать в деревне приёмщицей зерна на складе. С комбината её послали в Херсон учиться на мотальщицу. Выучилась, но в жизненные планы вмешалась семейная драма: от неё, беременной, да ещё с первым ребёнком на руках, ушёл муж. После декретного отпуска Анна начала работать проборщицей (это одна из самых кропотливых профессий в ткацком производстве). Позже довелось потрудиться бердовщицей. Когда по семейным обстоятельствам с КШТ ей пришлось уйти, она устроилась в ДК «Текстильщик» и параллельно работала прачкой в магазине №8. В 1992 году вернулась на комбинат в проборку и проработала до выхода на заслуженный отдых в 2003 году.
На КШТ она проявила себя с самой лучшей стороны: ей было присвоено звание «Ударник коммунистического труда», дважды она отмечалась нагрудным знаком ветерана предприятия – за 25 и за 30 лет работы на Ордена Трудового Красного Знамени комбинате шёлковых тканей имени 50-летия СССР.
В целом о том периоде своей жизни Анна Ивановна рассказывает буднично – не расхваливает, но и не хает. Работая в городе, она каждые выходные старалась вырваться в деревню. Моталась между Чайковским и Моховой, чтобы помочь родителям. Участвовала в строительстве дома, сенокосила. Уже пенсионеркой окончательно вернулась в Моховую, где и живёт по сей день.
С мамой они держали корову, овец, кур. В одиночку она ходила на покос, сгребала сено, складывала в копны, свозила домой на тележке, переделанной из детской коляски.
До сих пор Анна Ивановна занимается перестройкой дома, за что мама её раньше всё время ругала: «Мы делали, а ты всё переделываешь по-своему!». Неладно ей от этого было, тяжело. Но, бывало, ругается, ругается, а потом вдруг скажет: «Вот ведь как хорошо стало…».
Мамы Анны Ивановны нет уже три года. Её дети – сын Александр и дочь Ольга – ушли из жизни ещё раньше, совсем молодыми…
Деревня Моховая – фронту
Осенью 2022 года – уже шла специальная военная операция, она связала для бойцов пять пар шерстяных носков и две пары варежек с одним пальцем (под спусковой крючок). В феврале 2023 года увидела по телевизору сюжет о том, как бойцы с задания возвращаются к себе на точку, а у них даже маскировочных сетей нет, чтобы технику накрыть. Легла спать, а, проснувшись, подумала: «Я же сеть связать смогу! Надо с нашими женщинами переговорить!».
Вязать сети её научил отец, который их себе для рыбной ловли вязал (он и охотился – лосей втихаря бил). Анна Ивановна, без преувеличения, на все руки мастер, потому что инструменты для вязания сетей она спроворила собственными руками. Что-то вырезала ножом, что-то выжигала. Тут же на месте, используя спинку стула, она показала, как вяжется сеть. Провела мастер-класс.
Попросила двоюродного брата узнать в интернете габариты танков, боевых машин и грузовых автомобилей. Прикинули размеры. Нашлись у Анны Ивановны и помощницы – Татьяна Семёновна Черепанова, Светлана Михайловна Десяткова и другие. Она сеть вязала, они навешивали на неё квадратики из ткани.
Первая сетка у Анны Ивановны получилась большая – шириной 4 и длиной 12 метров с ячейкой 8 на 8 см, на неё навесили 14 или 15 тысяч маскировочных квадратиков из ткани. Тысячу нарезали женщины в Вассятах. остальные – они сами. Собрали все старые тряпки, выбирая потемнее – с учётом цвета украинского чернозёма. Всё изрезали – не хватило. Новую ткань дома красили, но зелёную краску практически не использовали. В качестве окантовки шёл капроновый бельевой шнур. Повозиться пришлось изрядно – на первую сеть у них ушло больше месяца.
Всего она связала 20 сеток. Позже привезли 8 готовых сетей – рваных футбольных и волейбольных. После починки они тоже пошли в дело. Когда о рукодельницах из Моховой написали в газете, им навезли много чего нужного, но больше – ненужного. Вдвоём они съездили за сетками в Елово, узнали, как там местные мастерицы изготавливают маскировочные сети. После той поездки для нарезания ткани вместо ножниц стали использовать электронож.
Начинали они вшестером, но постепенно Анна Ивановна осталась одна. Восемь последних сеток – размером поменьше (2х4 м, 3х3 м, 3х6 м) – она сделала уже в одиночку.
Вот так Анна Ивановна и Ко изготовили 28 маскировочных сетей. В день, когда состоялся этот разговор, дома у неё лежали две готовые упакованные сети, дожидаясь отправки в зону СВО.
Когда Анна Ивановна была в Елово, она узнала, что там ещё и седушки для танкистов шьют. Те, приезжая в отпуск, жаловались, что в танке сильно трясёт, отчего у них очень болит спина, поясница и пятая точка. Плоская подушка размером 40 на 40 сантиметров и толщиной 8 см набивается синтапоном, прострачивается, чтобы наполнитель не сбивался – и седушка готова. Еловские мастерицы выделили Анне Ивановне здоровенный мешок синтапона, который еле-еле поместился на заднем сиденье легкового автомобиля. Дома за 2 дня она сшила наволочки и набила 32 подушки. Синтапон ей привозили ещё два раза, и она довела количество сшитых седушек до 68. А потом в Елово Анне Ивановне в синтапоне отказали. «На нет и суда нет, – заметила она на это, – сколько смогла, с удовольствием сделала».
Бойцам вместе с масксетями никаких письменных посланий не отправляла. Лишь осенью, приготовив 15 килограммов сухих супов, вложила в пакет записку: «Простите, если не вкусно!». Смастерила 12 блиндажных светильников, наполнив пустые консервные банки смесью воска и парафина. Лично от себя собрала три посылки весом килограммов по двенадцать.
Следующее, чем надумала заняться решительная и неугомонная Анна Ивановна, – шитьём «лешаков». Так она называет маскировочные костюмы «Леший». Сшила 9 штук. Как-то приехал военный и спросил: «Вы сети плетёте? Я приехал сказать спасибо!», – и попытался вручить ей 5 тысяч рублей на нитки. От денег она категорически отказалась, сказав: «Ничего не надо, дай вам Бог здоровья!». Увидев её «лешака», военный констатировал: «Не пойдёт, цвет не тот – нужен зелёный!». Тут любопытство её разобрало – что же это такое в реальности? Через интернет заказала 5 фирменных маскировочных костюмов, что обошлось ей в 11 тысяч рублей. Пришли лёгкие, изящные, полупрозрачные камуфлированные изделия, в которые любая городская модница посчитает за честь нарядиться и выйти в свет. После этого были сшиты два двухцветных «Лешака» – снаружи они зелёного цвета, изнутри – белые. И куртка, и штаны на завязках. Выворачивая их на ту или другую сторону, костюмы можно использовать и зимой, и летом. Всего на её счету 13 «лешаков».
Смущает Анну Ивановну, что костюм тяжеловат получился – одни штаны почти 3 килограмма весят. «Сетки у меня тоже тяжёлые, и это меня расстраивает, – сетует она. – Нитки у меня ещё есть, а вот ткани больше нет, видимо, многие стали вязать сети. Я с этим заканчиваю. Полтора года на фронт проработала – с осени 22-го года по нынешний февраль. Хватит».
Ни минуты покоя
Закончив с сетками, Анна Ивановна начала ткать пояса. Староверы раньше повязывали такие поверх рубах, в которых ходили. Соткала пока немного – 10 штук, 7 из которых уже раздала.
«Настроение отличное, – подытожила она, – я не скучаю. То молимся – сегодня много народа ко мне приезжало, на покаяние, то на фронт работаем. Огород опять же. Работа найдётся, лишь бы здоровье было. Пенсии на всё хватает. Жизнь покажет, что будем делать дальше…».
Николай ГАЛАНОВ
Фото автора